Мои рассказы

[Мастер]

Бабки раскололи...
Если бы мне, закоренелому материалисту, рассказали бы эту историю, в её правдивость я бы не поверил. Но дело в том, что все нижеописываемые события развивались у меня на глазах. Так что за реальность изложенного я ручаюсь.
…В лесном посёлке на севере Вологодчины жила-была семья. Семья как семья – муж, жена да двое сыновей школьников. Мужичок на тракторе в лесу хлысты деревьев таскал. Жена дома сидела – детьми, хозяйством занималась. Устроиться на работу женщине в сельской местности в постперестроечные годы – большая проблема. Серьёзно её решением и по сей день никто не занимается.
Ещё одна беда российской глубинки – повальное злоупотребление спиртными напитками. Проще говоря – пьют много.
Муж нашей героини тоже чуть ли ни каждый день приходил домой с работы сильно навеселе.
На что пил, жена в толк взять не могла. Зарплату она всю за него по доверенности получала. Видимо, - решила она для себя, - умеет к людям подмазываться – кто-то поет его на халяву.
Скандалить и ругаться по поводу его каждодневных загулов, бесполезно. Никакие увещевания не помогали. Разводиться смысла не было. В посёлке, практически, все мужики страдали алкогольным недугом. К тому же ей достался не самый худший. С руками - по дому, по хозяйству всё делать умел. Да и характер был у него покладистый.
Долго бы ещё женщина находилась в неведенье: на что супруг пьёт, если бы не случай.
В день выдачи очередной получки пришлось ей отлучиться в райцентр в больницу. Свои, кровно заработанные на этот раз тракторист сам получал.
Вечером дома он так и не объявился. Впрочем, такое положение дел для жены было привычным – в день зарплаты он часто не ночевал дома, кутил где-то с друзьями.
Появился пропащий только на следующие утро сильно опухший и не бритый с нескрываемой печалью в глазах.
На вопрос:
- Где деньги?
Неопределённо пожал плечами. И тихо ответил:

[Мастер]

- Не знаю. Украли, наверное.
Перспектива вырисовывалась неутешительная – на месяц семья оставалась без средств к существованию.
Вопросы: куда девались деньги?, украл ли их кто или муж их где-то выронил?, а если украл, то кто? – не давали женщине покоя. То, что все пропить не мог, даже если поил за свой счет всех своих друзей, в этом она не сомневалась – сумма очень большая была.
В том посёлке жила старушка лет семидесяти, обладающая экстрасенсорными способностями. Будущие предсказывала, могла очень точно описать прошедшие события, на которых никогда не присутствовала. Обращались к ней со всей округе. У кого скотина вечером домой не придёт или вещь, какая затеряется – все к ней шли. Никому в помощи она не отказывала. Многие, уходя от неё, удивлялись её проницательности. Причём деньги за свои услуги она не брала. Говорила, что её способности - дар свыше и вознаграждения за это брать нельзя.
Решила с помощью ворожеи попытаться узнать о произошедшем с её мужем и наша героиня.
- Догадываюсь, за чем ты пришла, - сказала гадалка, как только гостья перешагнула порог. – Посмотрим, чем тебе можно помочь.
Старушка несколько раз разложила на столе карточный пасьянс, что-то прошептала про себя, покачала головой. Затем подняла глаза на пришедшую, развела руками:
- Не крали у него деньги, - сделала МХАТовскую паузу и добавила. – Долги он раздал. И…, похоже, не все ещё.
Не поверила ей наша героиня. Решила, что сказанное не похоже на правду. И вообще, подумала – ходить по гадалкам – нездоровые предрассудки. Однако червь сомнений уже поселился в её мозгу.
В километрах пятнадцати от посёлка проживала ещё одна женщина преклонных лет, занимающаяся чтением прошлого и предсказаниями. Молва утверждала, что дар у той женщины был более мощный, чем у её «коллеги».
Решив, что хуже уже не будет, в поисках истины отправилась несчастная женщина к другой гадалки.
Удивлению посетившей предсказательницу не было предела, когда хозяйка чуть ли ни слово в слово повторила сказанное первой ворожеи.
Что удивительно, пенсионерки между собой в тот период не общались (телефонной связи, в то время, между деревнями не было, а из своих поселений они не выезжали) и договориться не могли.
Дома мужика-бедолагу ожидал допрос с пристрастием. Не выдержав напора жены, мужик признался во всех своих грехах.
Оказалось, он больше года пил в долг. Назанимал у всех, у кого можно было занять. И, как порядочный человек, при первой же возможности решил рассчитаться. Для жены он хорошую «отмазку» придумал. И всё бы у него «срослось» - жена как-нибудь месяц без денег протянула. Только вот прозорливые бабки его «раскусили». Даже о том, что не хватило получки, чтобы со всеми рассчитаться выведали!

[Мастер]

На охоте всякое бывает…


Вологодский край – край таежный. Издревле и по сей день излюбленное увлечение у мужиков здесь охота.


Участковый милиционер Тимофей, которого аборигены его деревенского участка иначе, как Тимка, не звали, тоже был из числа заядлых охотников. Работу свою Тимка исполнял спустя рукава, с ленцой. Случись что серьезное, драка с поножовщиной в клубе или требуется успокоить пьяного дебошира, Тимку днем с огнем не сыщешь.


Тем не менее «палки» - положительные показатели для отчетности – «срубал» он регулярно. За что и был на хорошем счету у начальства. «Выезжал» участковый за счет составления административных протоколов в отношении якобы нарушавших порядок тихих нетрезвых граждан, штрафовал их за хулиганство. Благо пьяниц в депрессивных селах Вологодчины всегда хватало. Не любили Тимку, ох, не любили…


Осень – пора охоты на перелетных птиц. Как-то под вечер, прихватив двустволку , патронташ с патронами, заряженными мелкой дробью (птица не кабан – заряда типа картечи на нее не требуется), отправился наш герой в лесные чащобы на небольшую речушку – утку добывать. Кто-то сообщил ему, что видел там большую стаю перелетных.


Добравшись до нужного места, Тимка, по всем охотничьим правилам, устроился в засаде в старом стогу сена. Достал из голенища сапога манок. «Ну, теперь вся утка будет нашей», - не к добру пронеслась у него в голове фраза Кузьмича из фильма «Особенности национальной охоты». Залег ждать момента, когда очередная стая приводнится на ночлег.

Ближе к ночи послышались всплески воды – похоже, птица садилась на водную гладь. Откуда-то издалека донесся утиный гомон.


Охотник, чтобы подманить птицу поближе, задул в свое приспособление, ружье привел в «боевую» готовность: взвел курки, навел в стволы в направлении ожидаемого появления уток, максимально, до рези, напряг глаза, всматриваясь в сгущающуюся темноту. Внутри, под ложечкой, засосало в предвкушении удачи.


В этот момент где-то рядом раздался сильный грохот. Одновременно с хлопком Тимка ощутил сильный удар голову. После удара почудилась ему, что затылок словно заполыхал. От такой неожиданности и полного непонимания происходящего Тимка вскрикнул во всю мощь.

Добавлено через 1 минуту
В ответ он услышал раздраженную испуганную ругань:


- Кажись, в кого-то попали, - донесся до Тимки незнакомый бас. – Кто здесь? Отзовись.


Горе-охотник отозвался.


Две человеческие тени, подсвечивая фонариками, стремительно направились в его сторону.


Мужики оказали первую медицинскую помощь и максимально быстро, насколько это было возможно, доставили пострадавшего в деревенский медпункт.


Вызванная среди ночи женщина-фельдшер обработала рану и перебинтовала голову. Дробь лишь слегка посекла кожу, продырявив шапку. К счастью, жизненно важные органы оказались незатронутыми.


Позже выяснилось, что это был банальный случай: два товарища из райцентра решили поохотиться на той же речке. Приняв звуки, доносившиеся из манка Тимки, за кряканье уток, один из них выстрелил на звук (хорошо еще не дуплетом). Раздавшийся после выстрела человеческий вопль сильно напугал друзей. Они сразу поняли, что произошло, только не знали, насколько серьезны последствия.


Слава Богу, все обошлось. Уже на следующий день, отказавшись от госпитализации, с перевязанной головой, в фуражке, напоминая красного командира времен Гражданской войны, милиционер колесил по своему участку. На стрелка, угодившего ему в голову, он обиды держать не стал. Ведь понятно же: зла ему никто не желал, а на охоте всякое случается.


С тех пор за местным «Аниськиным» закрепилось прозвище – селезень. А еще говорят, что его «подопечные» выпивохи, шутки ради, подарили ему на день рождения… манок на кабана.

[Мастер]

Пропуск не понадобился


В нашем лесном посёлке автобус в райцентр, до которого всего двадцать километров по пыльной гравийной дороге, ходит три раза в неделю – понедельник, среду и пятницу. Причём отправляется он в шесть часов утра, дабы у одних пассажиров, спешащих в область, была возможность успеть на первый рейс; а у других, - едущих в поликлинику, - успеть к открытию регистратуры в больнице. Вернуться с «большой земли» можно этим же транспортом только в те же самые «автобусные дни» в пятнадцать часов по полудню.


Не очень удобно тем, кто никуда не спешит. Но что поделаешь? Выбора нет. Многие из тех, кому нужна в районе какая-нибудь мелочёвка, чтобы самим не терять целый день, стараются наказать её с водителем (благо, водитель автобуса старается никому никогда в просьбе не отказывать) или с кем-то из односельчан.


В центре у магазина, откуда отправлялся транспорт, народ собирается обычно за полчаса до отправления. Пока ждут, обсудят все новости.


…В то памятное утро баба Маня, маленькая старушка лет шестидесяти пяти в шерстяном зелёном платке и старом, замызганном ватнике, на остановку пришла ни свет ни заря. Вид у неё был явно встревоженный и расстроенный.


На вопрос подошедших:
- Что случилось?


Обречённо с болью в голосе сказала:
-Дед, сегодня, помирать собрался. Скрутило его так, что не встаёт. На поясницу жалуется. Видно, почки с печенью отказали. Медичку вызвали. А она что? Посмотрела, какие-то таблетки назначила и сказала: «ничего страшного. Через пару дней встанет. В вашем возрасте пить меньше надо.» А мы и так не больше других пьём. Успокаивает она меня, что ничего страшного, Я чую – до вечера он не доживёт. Надо бы сказать шофёру, чтоб передал Лёшке, чтобы тот зашёл в церковь, купил похоронные принадлежности: венчик, иконку, пропуск, свечки и сам сюда приезжал после обеда. Организовал людей, чтоб гроб сделали. Лёшка ведь и сам столяр от бога.


Водителя Степана новость явно не обрадовала. Он попытался успокоить и вразумить старушку.


- Баб Мань, а ты ни торопишь события? Может не стоит пока беспокоить Алексея? Дед, твой, Лаврентий может ещё ни один год проживёт.


- Вижу я, что считанные часы ему остались, - стояла на своём бабка.- Если он сегодня, в пятницу, преставится, что я с ним одна делать буду субботу и воскресенье? С Лёшкой-то только в понедельник можно будет связаться. А Лёшка, сам знаешь, единственный близкий друг у Лаврентия остался. (В своё время баба Маня увела деда Лаврентия из семьи, с тех пор, дети, посчитав поступок отца предательством, не общались с ним.) Ты уж передай ему, что всё необходимое нужно приобрести сегодня.


Лучший друг Лёха был лет на пятнадцать моложе Лаврентия. Когда-то они вместе работали в лесопункте в лесу в одной бригаде. Теперь оба вышли на пенсию.


Ещё в до перестроечные времена Алексей построил дом в райцентре и переселился туда жить. Жена Алексея, несмотря на наличие пятерых нажитых в браке дочерей, развелась с ним по прозаичной причине – деловой, беззлобный мужик с завидным упрямством постоянно «закладывал за воротник».


С тех пор жил Алексей в доме один, Дочери у него давно выросли, обзавелись своими семьями, но про отца не забывали. Приходили к нему, убирались по дому, готовили есть, прекрасно зная про слабость отца, в день получения пенсии часть полученного изымали ему же на питание.


Навещал деда Лаврентия Алексей в родном посёлке, в котором когда-то вырос и долгие годы работал, регулярно, как минимум раз в месяц. Дед по случаю приезда закадычного друга всегда закатывал пир. И находясь под хмельком, пустив скупую мужскую слезу, жаловался на своё житьё-бытьё и с надрывом в голосе просил, не оставлять его, а после смерти похоронить по-человечески.


Водитель автобуса Степан Алексею приходился родным братом, Потому найти родственника в райцентре ему не составило большого труда.
Пришедшая с родины новость друга деда Лаврентия огорчила и озадачила.

[Мастер]

- Неужели он сегодня помрёт? – растерянно переспросил он. – Жалко. Ведь хороший человек. Мог бы ещё пожить.- И тут же, словно опомнился, добавил, - А разве он в бога верил? Что-то раньше я за ним набожности не наблюдал. По-моему он даже не крещёный был. На кой ляд ему всю эту ерунду покупать? Может одним венком ограничиться?


- Какая тебе разница крещёный он или некрещёный? Кто сейчас на это внимание обращает,- не согласился с ним Степан. – Традиционно принято на Руси хоронить по православным обычаям. Так что собирайся. Подброшу на автобусе тебя до церкви.


- Всё правильно, всё верно. Раз обещал похоронить старика по-человечески – похороню по-человечески, - протянул Алексей. – Кстати, она тебе денег на погребальные принадлежности дала?


- Нет. На словах передала, чтоб купил – и всё.
Алексей тяжело вздохнул и задумчиво произнёс:
- Да, незадача, - с деньгами-то у меня сейчас напряг. До пенсии ещё далеко, а у меня уже долгов куча.


Намёк брата Степан понял правильно.
- Ладно, выручу я тебя с деньгами. Одевайся быстрей.


В церковной лавке Алексей, явно не понимающий ничего в церковных обрядах, постарался взять всё, что наказала бабка: свечки, иконку, бумажную полоску на голову (венчик), венок, даже нательный крестик не забыл.


Ушлая продавщица церковной утвари, поняв, что кто-то умер, сразу стала советовать где «дешевле» заказать гроб. Предлагала услуги «надёжных» могильщиков. Не забыла напомнить о необходимости отпеть покойника, Пообещала, что, если нужно, она договориться с батюшкой.


- Позже разберёмся, - охладил её напор покупатель.


Приехав в посёлок, Алексей разумно решил оставить пока погребальный венок у брата в автобусе, дабы не дай бог не попасться с ним старику на глаза.


Зайдя в небольшую каморку деда Лаврентия, закадычный приятель увидел лежащего в горнице на диване бледного старика тихо разговаривающего с сидящей около его постели женой.


- О, Лёха! – обрадовался дед. – Ты как здесь оказался?


Поговорив немного с другом о том, о сём, обсудив проблемы насущные, старик задремал.


Улучив момент, Алексей отозвал бабу Маню на кухню, где выложил купленное в церковной лавке. Баба Валя внимательно осмотрела привезённые аксессуары и вдруг всплеснула руками:


- Батюшки, а пропуск-то забыл!


- Какой пропуск? – не понял Алексей.


- Пропуск на тот свет – без него в рай не попадёшь.
- Пропуск? Пропуск? Ах, да, - на ходу стал выкручиваться Лёха. – Когда я про пропуск спросил, тут как раз батюшка подошёл, такой косматый с окладистой бородой. И спрашивает меня батюшка: «Кому, - говорит, - ты пропуск берёшь?»


Я ему и говорю: «Лаврентию Васильеву». А он говорит: «Рановато берёшь. Не нужен ему пока пропуск».


- Почему не нужен?


- А я откуда знаю: почему не нужен? – возмутился Лёха.


…Приблизительно в то время, когда Алексей разговаривал на кухне с бабой Маней, Степан гнал автобус от своего дома в гараж. По дороге ему попалась, спешащая на вызов, на другой конец посёлка медсестра. Степан, едущий в том же направлении, посадил попутчицу.


Обнаружив в пустом салоне венок, женщина встревожено поинтересовалась:
- Что у нас кто-то умер? А почему я об этом ничего не знаю?


- Да это брат мой, Лёшка, приехал деда Лаврентия хоронить. Баба Маня чуть свет ко мне на остановку прибежала. Сказала, что у деда печень, почки отказали – срочно надо Лёху вызывать, - ответил Иван.


- Понятно. Как в том фильме – «микарда» с палец толщиной. Вызывала она меня сегодня утром. Смотрела я его. Оказывается: выпили они вчера, как всегда немножко, и разгорячённый, «под градусом» вышел он на улицу, на холод, на ветер в одной рубашке покурить. Продуло, просквозило его вчера. Вот сегодня с приступом радикулита и лежит. Я ж ей сказала: через несколько дней оклемается. Передай Алексею: в моей практике от радикулита никто ещё не умирал.


Слова медика сбылись в точности. Через неделю дед поправился. Так что «пропуск» ему тогда и правда не понадобился. О том, как Алексей покупал ему погребальные принадлежности он так и не узнал.


Да баба Маня, с тех пор, доказывает всем, что местный священник обладает даром пророчества и исцеления – наперёд знает, кто помрёт, кто выживет.