[Мастер]

- Неужели он сегодня помрёт? – растерянно переспросил он. – Жалко. Ведь хороший человек. Мог бы ещё пожить.- И тут же, словно опомнился, добавил, - А разве он в бога верил? Что-то раньше я за ним набожности не наблюдал. По-моему он даже не крещёный был. На кой ляд ему всю эту ерунду покупать? Может одним венком ограничиться?


- Какая тебе разница крещёный он или некрещёный? Кто сейчас на это внимание обращает,- не согласился с ним Степан. – Традиционно принято на Руси хоронить по православным обычаям. Так что собирайся. Подброшу на автобусе тебя до церкви.


- Всё правильно, всё верно. Раз обещал похоронить старика по-человечески – похороню по-человечески, - протянул Алексей. – Кстати, она тебе денег на погребальные принадлежности дала?


- Нет. На словах передала, чтоб купил – и всё.
Алексей тяжело вздохнул и задумчиво произнёс:
- Да, незадача, - с деньгами-то у меня сейчас напряг. До пенсии ещё далеко, а у меня уже долгов куча.


Намёк брата Степан понял правильно.
- Ладно, выручу я тебя с деньгами. Одевайся быстрей.


В церковной лавке Алексей, явно не понимающий ничего в церковных обрядах, постарался взять всё, что наказала бабка: свечки, иконку, бумажную полоску на голову (венчик), венок, даже нательный крестик не забыл.


Ушлая продавщица церковной утвари, поняв, что кто-то умер, сразу стала советовать где «дешевле» заказать гроб. Предлагала услуги «надёжных» могильщиков. Не забыла напомнить о необходимости отпеть покойника, Пообещала, что, если нужно, она договориться с батюшкой.


- Позже разберёмся, - охладил её напор покупатель.


Приехав в посёлок, Алексей разумно решил оставить пока погребальный венок у брата в автобусе, дабы не дай бог не попасться с ним старику на глаза.


Зайдя в небольшую каморку деда Лаврентия, закадычный приятель увидел лежащего в горнице на диване бледного старика тихо разговаривающего с сидящей около его постели женой.


- О, Лёха! – обрадовался дед. – Ты как здесь оказался?


Поговорив немного с другом о том, о сём, обсудив проблемы насущные, старик задремал.


Улучив момент, Алексей отозвал бабу Маню на кухню, где выложил купленное в церковной лавке. Баба Валя внимательно осмотрела привезённые аксессуары и вдруг всплеснула руками:


- Батюшки, а пропуск-то забыл!


- Какой пропуск? – не понял Алексей.


- Пропуск на тот свет – без него в рай не попадёшь.
- Пропуск? Пропуск? Ах, да, - на ходу стал выкручиваться Лёха. – Когда я про пропуск спросил, тут как раз батюшка подошёл, такой косматый с окладистой бородой. И спрашивает меня батюшка: «Кому, - говорит, - ты пропуск берёшь?»


Я ему и говорю: «Лаврентию Васильеву». А он говорит: «Рановато берёшь. Не нужен ему пока пропуск».


- Почему не нужен?


- А я откуда знаю: почему не нужен? – возмутился Лёха.


…Приблизительно в то время, когда Алексей разговаривал на кухне с бабой Маней, Степан гнал автобус от своего дома в гараж. По дороге ему попалась, спешащая на вызов, на другой конец посёлка медсестра. Степан, едущий в том же направлении, посадил попутчицу.


Обнаружив в пустом салоне венок, женщина встревожено поинтересовалась:
- Что у нас кто-то умер? А почему я об этом ничего не знаю?


- Да это брат мой, Лёшка, приехал деда Лаврентия хоронить. Баба Маня чуть свет ко мне на остановку прибежала. Сказала, что у деда печень, почки отказали – срочно надо Лёху вызывать, - ответил Иван.


- Понятно. Как в том фильме – «микарда» с палец толщиной. Вызывала она меня сегодня утром. Смотрела я его. Оказывается: выпили они вчера, как всегда немножко, и разгорячённый, «под градусом» вышел он на улицу, на холод, на ветер в одной рубашке покурить. Продуло, просквозило его вчера. Вот сегодня с приступом радикулита и лежит. Я ж ей сказала: через несколько дней оклемается. Передай Алексею: в моей практике от радикулита никто ещё не умирал.


Слова медика сбылись в точности. Через неделю дед поправился. Так что «пропуск» ему тогда и правда не понадобился. О том, как Алексей покупал ему погребальные принадлежности он так и не узнал.


Да баба Маня, с тех пор, доказывает всем, что местный священник обладает даром пророчества и исцеления – наперёд знает, кто помрёт, кто выживет.