[Мастер]

Пропуск не понадобился


В нашем лесном посёлке автобус в райцентр, до которого всего двадцать километров по пыльной гравийной дороге, ходит три раза в неделю – понедельник, среду и пятницу. Причём отправляется он в шесть часов утра, дабы у одних пассажиров, спешащих в область, была возможность успеть на первый рейс; а у других, - едущих в поликлинику, - успеть к открытию регистратуры в больнице. Вернуться с «большой земли» можно этим же транспортом только в те же самые «автобусные дни» в пятнадцать часов по полудню.


Не очень удобно тем, кто никуда не спешит. Но что поделаешь? Выбора нет. Многие из тех, кому нужна в районе какая-нибудь мелочёвка, чтобы самим не терять целый день, стараются наказать её с водителем (благо, водитель автобуса старается никому никогда в просьбе не отказывать) или с кем-то из односельчан.


В центре у магазина, откуда отправлялся транспорт, народ собирается обычно за полчаса до отправления. Пока ждут, обсудят все новости.


…В то памятное утро баба Маня, маленькая старушка лет шестидесяти пяти в шерстяном зелёном платке и старом, замызганном ватнике, на остановку пришла ни свет ни заря. Вид у неё был явно встревоженный и расстроенный.


На вопрос подошедших:
- Что случилось?


Обречённо с болью в голосе сказала:
-Дед, сегодня, помирать собрался. Скрутило его так, что не встаёт. На поясницу жалуется. Видно, почки с печенью отказали. Медичку вызвали. А она что? Посмотрела, какие-то таблетки назначила и сказала: «ничего страшного. Через пару дней встанет. В вашем возрасте пить меньше надо.» А мы и так не больше других пьём. Успокаивает она меня, что ничего страшного, Я чую – до вечера он не доживёт. Надо бы сказать шофёру, чтоб передал Лёшке, чтобы тот зашёл в церковь, купил похоронные принадлежности: венчик, иконку, пропуск, свечки и сам сюда приезжал после обеда. Организовал людей, чтоб гроб сделали. Лёшка ведь и сам столяр от бога.


Водителя Степана новость явно не обрадовала. Он попытался успокоить и вразумить старушку.


- Баб Мань, а ты ни торопишь события? Может не стоит пока беспокоить Алексея? Дед, твой, Лаврентий может ещё ни один год проживёт.


- Вижу я, что считанные часы ему остались, - стояла на своём бабка.- Если он сегодня, в пятницу, преставится, что я с ним одна делать буду субботу и воскресенье? С Лёшкой-то только в понедельник можно будет связаться. А Лёшка, сам знаешь, единственный близкий друг у Лаврентия остался. (В своё время баба Маня увела деда Лаврентия из семьи, с тех пор, дети, посчитав поступок отца предательством, не общались с ним.) Ты уж передай ему, что всё необходимое нужно приобрести сегодня.


Лучший друг Лёха был лет на пятнадцать моложе Лаврентия. Когда-то они вместе работали в лесопункте в лесу в одной бригаде. Теперь оба вышли на пенсию.


Ещё в до перестроечные времена Алексей построил дом в райцентре и переселился туда жить. Жена Алексея, несмотря на наличие пятерых нажитых в браке дочерей, развелась с ним по прозаичной причине – деловой, беззлобный мужик с завидным упрямством постоянно «закладывал за воротник».


С тех пор жил Алексей в доме один, Дочери у него давно выросли, обзавелись своими семьями, но про отца не забывали. Приходили к нему, убирались по дому, готовили есть, прекрасно зная про слабость отца, в день получения пенсии часть полученного изымали ему же на питание.


Навещал деда Лаврентия Алексей в родном посёлке, в котором когда-то вырос и долгие годы работал, регулярно, как минимум раз в месяц. Дед по случаю приезда закадычного друга всегда закатывал пир. И находясь под хмельком, пустив скупую мужскую слезу, жаловался на своё житьё-бытьё и с надрывом в голосе просил, не оставлять его, а после смерти похоронить по-человечески.


Водитель автобуса Степан Алексею приходился родным братом, Потому найти родственника в райцентре ему не составило большого труда.
Пришедшая с родины новость друга деда Лаврентия огорчила и озадачила.